Неточные совпадения
Хлестаков (
схватывая за руку
дочь).Анна Андреевна, не противьтесь нашему благополучию, благословите постоянную любовь!
Вот он раз и дождался у дороги, версты три за аулом; старик возвращался из напрасных поисков за
дочерью; уздени его отстали, — это было в сумерки, — он ехал задумчиво шагом, как вдруг Казбич, будто кошка, нырнул из-за куста, прыг сзади его на лошадь, ударом кинжала свалил его наземь,
схватил поводья — и был таков; некоторые уздени все это видели с пригорка; они бросились догонять, только не догнали.
— А это что, — сказала она, вдруг
схватив меня за левую руку. — Voyez, ma chère, [Посмотрите, моя дорогая (фр.).] — продолжала она, обращаясь к г-же Валахиной, — voyez comme ce jeune homme s’est fait élégant pour danser avec votre fille. [посмотрите, как расфрантился этот молодой человек, чтобы танцевать с вашей
дочерью (фр.).]
Варавка
схватил его и стал подкидывать к потолку, легко, точно мяч. Вскоре после этого привязался неприятный доктор Сомов, дышавший запахом водки и соленой рыбы; пришлось выдумать, что его фамилия круглая, как бочонок. Выдумалось, что дедушка говорит лиловыми словами. Но, когда он сказал, что люди сердятся по-летнему и по-зимнему, бойкая
дочь Варавки, Лида, сердито крикнула...
Когда Марья Алексевна, услышав, что
дочь отправляется по дороге к Невскому, сказала, что идет вместе с нею, Верочка вернулась в свою комнату и взяла письмо: ей показалось, что лучше, честнее будет, если она сама в лицо скажет матери — ведь драться на улице мать не станет же? только надобно, когда будешь говорить, несколько подальше от нее остановиться, поскорее садиться на извозчика и ехать, чтоб она не успела
схватить за рукав.
Галактион слушал эту странную исповедь и сознавал, что Харитина права. Да, он отнесся к ней по-звериному и, как настоящий зверь,
схватил ее давеча. Ему сделалось ужасно совестно. Женатый человек, у самого две
дочери на руках, и вдруг кто-нибудь будет так-то по-звериному хватать его Милочку… У Галактиона даже пошла дрожь по спине при одной мысли о такой возможности. А чем же Харитина хуже других? Дома не у чего было жить, вот и выскочила замуж за первого встречного. Всегда так бывает.
Начала его будить потихоньку
дочь купецкая, красавица писаная: он не слышит; принялась будить покрепче,
схватила его за лапу мохнатую — и видит, что зверь лесной, чудо морское бездыханен, мертв лежит…
— Наташа, где моя Наташа! Где она! Где
дочь моя! — вырвалось, наконец, из груди старика. — Отдайте мне мою Наташу! Где, где она! — и,
схватив костыль, который я ему подал, он бросился к дверям.
Видно только было, что горячее чувство, заставившее его
схватить перо и написать первые, задушевные строки, быстро, после этих первых строк, переродилось в другое: старик начинал укорять
дочь, яркими красками описывал ей ее преступление, с негодованием напоминал ей о ее упорстве, упрекал в бесчувственности, в том, что она ни разу, может быть, и не подумала, что сделала с отцом и матерью.
Он
схватил ее и, подняв как ребенка, отнес в свои кресла, посадил ее, а сам упал перед ней на колена. Он целовал ее руки, ноги; он торопился целовать ее, торопился наглядеться на нее, как будто еще не веря, что она опять вместе с ним, что он опять ее видит и слышит, — ее, свою
дочь, свою Наташу! Анна Андреевна, рыдая, охватила ее, прижала голову ее к своей груди и так и замерла в этом объятии, не в силах произнесть слова.
Ченцов затворил окно, но еще видел, как родитель Маланьи медленно пошел с нею от избы Арины, а потом, отойдя весьма недалеко, видимо, затеял брань с
дочерью, которая кончилась тем, что кузнец
схватил Маланью за косу и куда-то ее увел.
Дочь генеральши от первого брака, тетушка моя, Прасковья Ильинична, засидевшаяся в девках и проживавшая постоянно в генеральском доме, — одна из любимейших жертв генерала и необходимая ему во все время его десятилетнего безножия для беспрерывных услуг, умевшая одна угодить ему своею простоватою и безответною кротостью, — подошла к его постели, проливая горькие слезы, и хотела было поправить подушку под головою страдальца; но страдалец успел-таки
схватить ее за волосы и три раза дернуть их, чуть не пенясь от злости.
Когда надобно было перенести кроватку, Дуня заперла дверь и, рыдая, бросилась на колени перед иконой,
схватила ручонку
дочери и крестила ее.
— Ай! ай! мама, не тронь ее! — вскрикнуло дитя. Вскипела барыня и
схватила на руки
дочь, а та так и закатилась; все к Насте рвется с рук.
Татьяна Ивановна, войдя к хозяйке, которая со всеми своими
дочерьми сидела в спальной, тотчас же рассыпалась в разговорах: поздравила всех с приездом Антона Федотыча, засвидетельствовала почтение от Хозарова и затем начала рассказывать, как ее однажды, когда она шла от одной знакомой вечером, остановили двое мужчин и так напугали, что она после недели две была больна горячкою, а потом принялась в этом же роде за разные анекдоты; описала несчастье одной ее знакомой, на которую тоже вечером кинулись из одного купеческого дома две собаки и укусили ей ногу; рассказала об одном знакомом ей мужчине — молодце и смельчаке, которого ночью мошенники
схватили на площади и раздели донага.
Боярин сделал шаг назад,
На
дочь он кинул злобный взгляд,
Глаза их встретились — и вмиг
Мучительный, ужасный крик
Раздался, пролетел — и стих.
И тот, кто крик сей услыхал,
Подумал, верно, иль сказал,
Что дважды из груди одной
Не вылетает звук такой.
И тяжко на цветной ковер,
Как труп бездушный с давних пор,
Упало что-то. — И на зов
Боярина толпа рабов,
Во всем послушная орда,
Шумя сбежалася тогда,
И без усилий, без борьбы
Схватили юношу рабы.
Петр Степаныч стрелой подбежал к Параше и обхватил ее поперек. Удальцы
схватили брошенные на лужайке платки, мигом окутали в них невесту,
схватили ее на руки и помчались в перелесок. Оглянуться не успели матери с белицами, как сгибла, пропала Параша, отецкая
дочь…
Отец не послушался ее и поехал. Когда он приехал, Оройтес
схватил его и повесил до смерти. Так-то сон
дочери и совершился.
В это время одаль стоявший Патап Максимыч быстро подскочил к дремавшей
дочери и
схватил Захарушку, совсем уже почти скатившегося с колен матери.
Толстых
схватил стул и, подняв его, бросился на
дочь. Произошла бы безобразная сцена, если бы подоспевший Гладких не
схватил сзади его руку и не предупредил удара.
Густав сидел в углублении комнаты, держа на колене румяное, как спелое яблочко, дитя, двухлетнюю
дочь бывшего кастеляна, которая, стиснув в ручонках своих кусок белого хлеба, то лукаво манила им собаку, прыгавшую около нее на задних ногах, то с хохотом прятала его под мышку, когда эта готовилась
схватить приманку.
Дрожащими руками
схватил он голову своей
дочери и, подняв ее, молча созерцал дорогие черты.
Анжель
схватила их и бросила, как и ожерелье, но в это мгновение ее взгляд упал на
дочь, опрокинувшуюся на спинку кресла и готовую снова упасть в обморок.
— Что?.. Малюта?.. На мою
дочь?.. Говори, что знаешь, все говори!.. — вскочил он,
схватил сильной рукой брата за ворот парадного кафтана и стал трясти.
— Ах, ты, корова семиобхватная, ах, ты, лошадь стоялая, чертово отродье, да я ли родила тебя, изверга такого, вот лучше задушу тебя своими руками!.. — вдруг разразилась потоком ругательств Ираида Яковлевна и, как разъяренная тигрица, бросилась на
дочь и
схватила ее за горло.